Под влиянием средств массовой информации, в которых в последнее время активно культивируется образ успешного западного предпринимателя, в сознании многих людей, выросших в советское время, произошли некоторые нездоровые сдвиги. Отчетливо понимая, что «чудес не бывает» и потому достичь сказочного богатства за считанные годы даже в развитых капиталистических странах практически невозможно, они, тем не менее, начинают неуклонно повышать свои жизненные запросы. При этом в качестве ориентира берутся картины сытой и роскошной жизни, постоянно мелькающие в глянцевых журналах и по телевидению. Отчетливое понимание невозможности быстро достичь такого же уровня благосостояния «в реальной скучной жизни» вызывает явление, которое в научной психологии называется фрустрацией, то есть разочарованием в поставленных ранее жизненных целях, огорчением из-за того, что мечты не сбылись и составленные в воображении картины будущего не материализовались.

Можно, конечно, искренне посочувствовать таким людям, хотя опытные психоаналитики, имеющие опыт лечения подобных проблем, утверждают, что они встречаются у индивидуумов с явно завышенным уровнем притязаний. Проще говоря, у тех, кто, например, выполняя простую механическую работу, всерьез считает, что должен получать за нее зарплату инженера или программиста, потративших много лет сначала на учебу, а потом на приобретение навыков, необходимых для тяжелой умственной деятельности.

Однако взглянуть на этот вопрос можно и с другой точки зрения. Как хорошо известно и как ни парадоксально это выглядит, разочарование в жизни нередко наступает не только, когда «счастье» оказывается недоступным, но и тогда, когда его удается достичь. Например, покупка машины, ради которой пришлось долго копить деньги, отказывая себе во многих радостях жизни, нередко представляется неким грандиозным праздником, сулящим положительные сдвиги в судьбе. Однако на деле она чаще всего оказывается ничем иным как приобретением обычного средства передвижения, не излучающего никаких флюидов радости, зато поглощающего немалую часть ежемесячного бюджета.

Социальные исследования, регулярно проводимые в развитых государствах, где средний материальный уровень населения намного превосходит стандарты, привычные для небогатых стран, из года в год выявляют одну и ту же закономерность: достаток и уверенность в завтрашнем дне лишь снимают привычные для бедняков проблемы голода, наличия крыши над головой и возможности обратиться к зубному врачу для снятия острой боли. Увы, все прочие бесчисленные проявления жизни у обитателей зажиточных европейских городов обычно оказываются не менее вялыми, чем у каких-нибудь прозябающих в трущобах индусов, а порой и даже куда как более ущербными. Так, богатые европейцы часто страдают от дефицита общения и потому вынуждены тратить немалые деньги на так называемые «светские выходы» в рестораны, кинотеатры, спортивные клубы, картинные галереи. Причем многие «сытые и довольные» бюргеры совершенно не отдают себе отчета в том, что истинной причиной их повышенного интереса к творчеству современных художников или огромной тяги к заведениям общественного питания является подсознательное желание «других посмотреть и себя показать». В более помпезных психологических терминах эта старая поговорка звучит как «социализироваться и осуществить самопрезентацию».

Именно этими мотивами можно объяснить массовую и очень странную, на первый взгляд, привычку лондонцев обедать и ужинать в кафе и закусочных, а не дома, хотя второй вариант обойдется во много раз дешевле. Посетившего английскую столицу иностранного туриста приводят в изумление переполненные по вечерам пабы, в тесное пространство которых порой набивается посетителей не меньше, чем можно рассадить в длинном вагоне метро. При этом все эти лондонцы не столько пьют свои пинты и кварты пива, сколько бурно обсуждают политику, работу и цены. В итоге небольшие пабы наполняются жутким гвалтом, который ровным счетом не смущает постоянных посетителей, но приводит в ужас случайно зашедшего туда иностранца.

Такова обратная сторона комфорта и обеспеченности, принявших вид изолированных друг от друга квартир-ячеек в многоэтажках, роскошных особняков в престижных кварталах и уютных загородных вилл. Спрятавшись там от холода и уличной суеты, человек, являющийся по своей природе существом общественным, - проще говоря, стайным, - чувствует потребность как можно быстрее вернуться в «большой внешний мир» и наполниться его энергией. Вряд ли подобные нужды возникают у жителей трущоб Мехико и Рио-де-Жанейро, годами ютящихся на узких пятачках своих фавел, очень похожих на пчелиные ульи. Естественно, им не свойственны такие традиционные европейские проблемы, как «одиночество в толпе» и «пресыщенность жизнью». Ведь обитающему в трущобах бедняку приходится постоянно решать множество вопросов, связанных с поисками средств на простую еду, дешевую одежду и аренду комнаты или койки. Все эти заботы забирают у него так много сил и времени, что ему и в голову не придет грустить из-за нехватки пары тысяч долларов на поездку в теплые страны, покупку дорогого автомобиля или участка земли в тихой деревеньке недалеко от мегаполиса.

Жизнь бедняка, естественно, наполнена мыслями о богатстве, и, если он не пьяница или тунеядец, то обычно целиком посвящена погоне за хлебом насущным и попыткам заметно поднять свой жизненный уровень. Но по той причине, что достаток представляется ему избавлением практически ото всех возможных проблем, его никоим образом не обременяют мысли о том, что стабильное материальное положение может и нагнать скуку, так как вместе с нуждой избавит и от массы острых ощущений, которые дают голод и его долгожданное утоление скудным ужином, выгодная подработка «на стороне», редкая возможность купить хорошую вещь на распродаже.

Эмоциональный тупик, в котором неожиданно для себя оказываются многие богачи, заставляет их усиленно искать любой выход из сложившегося положения. Так, в одном журнале успешный молодой предприниматель из Санкт-Петербурга рассказал о том, что, несмотря на плотный деловой график, он регулярно вместе с друзьями и коллегами совершает небольшие походы на его парусной яхте по заливу. Мало того, - от заветных путешествий они не отказываются даже в ненастную погоду, когда небо заволакивается тучами, а свинцовые воды Балтийского моря разверзают глубокие пропасти. Эти недавние «книжные мальчики» и прилежные студенты известных вузов даже рады постоянно проверять себя на прочность в жестоких поединках со стихией, и, по их словам, после трехдневной тяжелой борьбы за выживаемость судна совершенно по-новому воспринимают вновь обретенный городской комфорт. После сбивающих с палубы волн и обдающего брызгами холодного ветра утро в теплом офисе, проведенное за чашкой кофе и свежей газетой, еще долго кажется им потом пределом мечтаний.

Конечно, такой всплеск эмоций позволяет надолго избавиться от фрустрации и тоски, однако вряд ли его можно считать действенным лекарством для всех жаждущих исцеления. Но даже этот экстремальный вариант представляется намного более разумным, чем пьянство и мотовство, к которым подсознательно склоняются многие другие городские богачи. «Инвестируя» львиную часть своих доходов в алкоголь и роскошь напоказ, они тоже на время избавляются от «серости и бессмысленности бытия», но расплатой за такой выбор обычно становятся разорение и ранняя смерть. Увы, именно этим гибельным путем прошли многие скучающие миллиардеры и их отпрыски, потратившие огромные капиталы на женщин, банкеты, азартные игры, безудержное веселье в ночных клубах. Известно, например, что Аристотель Онассис как-то спустил за один поход в казино несколько миллионов долларов. Еще более радикально поступил транжир и кутила Арсений Морозов, оставшийся в памяти москвичей благодаря построенному им на Воздвиженке красивому особняку, где теперь располагается Дом дружбы с народами зарубежных стран. Сам молодой богач наслаждался жизнью в этом чудесном дворце недолго, ибо нелепо расстался с жизнью в 35 лет из-за гангрены после того, как на спор прострелил себе ногу, чтобы доказать людскую способность вынести любую боль. Кстати, после раннего ухода миллионера особняк по его завещанию перешел вовсе не его законной жене Вере Сергеевне, а любовнице Нине Коншиной, и вдове промышленника не удалось восстановить справедливость даже через суд.

Надо заметить, что психотип «скучающего богача», заведенного в тупик радикальным гедонизмом, известен науке довольно давно. И первые рецепты избавления от однообразия обеспеченной жизни можно вывести из учений Аристиппа и Эпикура. Первый считал, что жизненной целью являются телесные наслаждения и что счастье – это общая сумма полученных удовольствий. Второй призывал искать так называемое «чистое» наслаждение, то есть «отсутствие страдания» (апонию) и «безмятежность духа» (атараксию). Несколько радикальней этот вопрос решался в Новое время. Гоббс утверждал, что счастье – это непрерывное движение от одного страстного желания к другому, философ-материалист и медик Ламетри для создания иллюзии счастья предлагал прибегать к наркотикам, а де Сад полагал, что личность в погоне за «абсолютной свободой» от житейских проблем может даже напрочь отбросить все моральные устои и смело удовлетворять свои кровожадные порывы.

Современное буржуазное общество нашло и множество других путей к «счастью». По утверждению западных миллиардеров, щедро жертвующих немалые доли своих капиталов на благотворительные цели, они находят огромное удовольствие в помощи бездомным и больным, в некоммерческом финансировании библиотек, исследовательских центров, в предоставлении щедрых грантов образовательным учреждениям и оплате обучения талантливых студентов. Эти многомиллионные расходы помимо личной радости приносят богачам широкое общественное признание и уважение, позволяют им вступить в круг избранных общественных деятелей, имеющих постоянный доступ к бывшим и действующим президентам, министрам, прославленным спортсменам, знаменитым деятелям науки и культуры.

Другим конструктивным решением этого вопроса является расхожее утверждение миллиардеров о том, что деньги им нужны лишь для того, чтобы делать новые деньги. Вкладывая свои несметные капиталы в строительство мостов, шоссе, энергосетей, они тем самым значительно расширяют цивилизационное поле, создают хорошие условия для обитания в малонаселенных уголках земли, открывают миллионам сограждан множество недоступных ранее возможностей для туризма, отдыха, комфортной жизни вдалеке от больших городов.