31 марта в 01:30 по Москве состоялся первый в истории человечества успешный повторный запуск уже побывавшей в космосе ступени космической ракеты. При всей бесспорной значимости этого события, осуществившая его компания планирует в этом году куда большее. Среди прочего SpaceX в одиночку намерена обогнать по числу запусков страну, некогда первой достигшую космоса.

Как мы знаем, в первом квартале 2017 года SpaceX уже сделала три запуска, а на весь год наметила их за два десятка. За это же время наша страна провела один и до конца года планирует ещё девять. Для сравнения: только в первом квартале прошлого года мы летали в космос восемь раз. Динамика, как мы видим, не просто плохая — катастрофическая. Причём в перспективе ситуация будет только усугубляться.

С началом многоразовых пусков первых ступеней обгонять "Роскосмос" SpaceX станет ещё легче. Первая ступень Falcon 9 делается почти год. Её подготовка к повторному пуску — даже для первого экспериментального — заняла лишь несколько месяцев. После отладки процесса срок этот должен значительно сократиться. В ближайшие годы разрыв между одной небольшой компанией и крупнейшей страной на Земле по числу запусков в космос станет многократным. Сможет ли Маск реализовать этот амбициозный план или отечественной космической отрасли всё же удастся сократить отставание?

Какой смысл в многоразовых первых ступенях?

В российском секторе Интернета, по понятным причинам, к планам Маска относятся крайне скептически. Иные "знатоки" рассказывают, что вместо старой ступени запустят новую, правда, как её успели сделать за месяцы вместо года, не объясняют. Более близкие к реальности эксперты напоминают, что сама SpaceX обещает клиентам всего 10 процентов скидки при использовании первой ступени б/у. И заключают: "Роскосмос" может спать спокойно — всего 10 процентов скидки с 62 миллионов долларов.

К сожалению, в самом "Роскосмосе" к реальности ещё ближе. В апреле 2015 года его глава Игорь Комаров констатировал, что частная космонавтика заставила "Роскосмос" прилагать усилия. Если год назад стоимость выведения "Протона" была в среднем $95 миллионов, то сейчас цена снижена до $69–70 миллионов. Попросту говоря, Маск урезал доходы нашей космической отрасли уже довольно давно и на сотни миллионов долларов. Причём нельзя сказать, чтобы снижение цен помогло. В прошлом году "Протоны" летали всего трижды, а коммерческих пусков было два.

Более того, в нашей космической индустрии знают, отчего у неё всё идёт не так гладко, и собираются копировать подход SpaceX к производству. В том же 2015 году Александр Медведев, генеральный конструктор ГКНПЦ им. Хруничева, выступил в роли "Капитана Очевидность": "Компания SpaceX, которая производит ракеты-носители Falcon, …организовала эффективное производство своих ракет — поточный метод, как в самолётостроении. Мы собираемся аналогичным образом делать "Ангару" в Омске. Это даст значительное снижение себестоимости изготовления ракет-носителей, что, в свою очередь, заметно повышает конкурентоспособность".

В такой ситуации снижение цены запуска Falcon 9 с 62 миллионов на 10 процентов — это удар из серии "на добивание". "Ангару" мы, может быть, и научимся делать так, как SpaceX делает "Фальконы" — поточно и дешёво. Но мы никогда не научим одноразовую по проекту ракету использовать первую ступень повторно. Потому что на "Фальконах" она проектировалась как многоразовая изначально, а на "Ангаре" — нет. И никакой многоразовой замены "Ангары" в России не планируют.

Неужели всё дело в десяти процентах?

Может показаться странным, что Маск при выборе стратегии развития много лет назад заложил в "Фальконы" многоразовость первой ступени. Делать что-то новое всегда очень хлопотно. Хотя возвращаемая ступень технически более простая и не такая требовательная в межполётном обслуживании, как шаттлы, — это, по сути, революция в полётах. Стоили ли усилия по её осуществлению многих лет упорного труда?

Что ж, дело действительно не в снижении цен на запуски на 10 процентов. SpaceX ожидает от многоразовости несопоставимо большего. Во-первых, скидка на 10 процентов касается только первого периода эксплуатации первых ступеней. За него надо отбить вложения в инфраструктуру посадки — морскую платформу, громадного робота, который будет удерживать первую ступень стоймя в шторм, и так далее. При отлаженных пусках удешевление из-за многоразовости первой ступени должно составить уже 30 процентов.

Во-вторых, сама по себе цена — ещё не всё. В марте 2017 года SpaceX сообщила, что с конца десятилетия планирует развёртывать спутниковую группировку в 11 943 аппарата. Это в разы больше, чем имеется на орбите сегодня. Идея за этим немыслимым числом проста. Сейчас спутники раздают интернет с орбиты в 36 000 километров. Поэтому задержка радиосигнала для его пользователей на Земле — от 0,5 секунды. Геймеры не одобрят, массовый пользователь за таким не пойдёт, а без массовости дешёвого космического интернета не будет.

Маск планирует размещать спутники в основном на 340 километрах — ниже МКС и в 100 раз ниже сегодняшних конкурентов. Пинг упадёт во столько же раз, то есть станет таким же, как у нормальных провайдеров. Меньше высота — меньше охват. Но при 12 000 аппаратах Маск охватит всех. И при массовом потребителе такой интернет может стать дешевле обычного. Попросту говоря, компания хочет стать спутниковым интернет-монополистом и убить большинство наземных конкурентов. Именно этот бизнес она рассматривает как главный, самый прибыльный. В отличие от того же "Роскосмоса", она понимает, что на самих пусках можно заработать максимум миллиарды долларов в год. На спутниковом интернете SpaceX намерена получать десятки миллиардов долларов в год.

Есть ли в будущем хоть какое-то место для нас?

Не так давно "Роскомос" лучился оптимизмом, полагая, что сможет поучаствовать в процессе запусков чужих спутников извозчиком. Благо, идея низкоорбитального спутникового интернета не нова и OneWeb планирует то же самое. Увы, главным поставщиком спутников на околоземную орбиту будет SpaceX, которая "Роскосмосу" ничего не закажет. Европейским и американским клиентам российской корпорации (типа OneWeb) со SpaceX тягаться будет очень тяжело. У них нет своих многоразовых пусковых мощностей и в ближайшее время не будет. Поэтому они станут постоянно опаздывать в развёртывании своих спутниковых группировок, раздающих интернет, и захватят лишь умеренную долю рынка. Для нас и это неплохо. Дефицит ракет заставит их обратиться к отечественным пусковым услугам.

Вообще, принимать какие-то меры, чтобы не отстать от SpaceX, уже довольно поздно. Этим надо было заниматься десять, самое позднее — пять лет назад. Вместо этого мы допустили сразу две грубые ошибки. Во-первых, под предлогом отсутствия спроса на массовые запуски даже не рассмотрели всерьёз вариант проработки многоразовости по-макеевски/масковски. Во-вторых, под тем же предлогом отказались от новых действительно тяжёлых ракет. Всё это шло под эгидой "прагматичного космоса". Мол, не надо инвестировать в космос лишних денег, заработать же на нём всё равно много не получится, ведь спроса на массовые пуски нет. Оба эти решения заложили фундамент нашего многолетнего будущего отставания в разворачивающейся спутниковой гонке. Быстро изменить теперь уже ничего не получится.

Можно ли было этого избежать? Безусловно, да. Нетрудно было додуматься — и Маск здесь далеко не первый, похожие проекты предлагались и в России, — что спутники на низких орбитах могут сделать "космический" интернет массовым и прибыльным проектом. Из таблицы умножения можно узнать, что для тысяч спутников неплохо бы подтянуть и многоразовость, и тяжёлые ракеты. Иначе сотни аппаратов в месяц в космос не доставить.

Но для этого нельзя думать о космосе фразой "завтра будет то же, что вчера" (подход "прагматичного космоса"). Нужно быть готовым вкладываться в массовое производство сложных спутников — в том числе чтобы создать тот самый рынок массовых запусков. У нас в космической сфере проблемы как со смелостью принимаемых решений, так и с готовностью инвестировать во что-то сложнее низкоорбитального извоза. Поэтому в ближайшие годы стоит поберечь нервы и поменьше думать о том, что до 2016 года Россия опережала по числу пусков любую страну мира, а с 2017 года станет уступать одной довольно небольшой частной компании.

Источник